«Ушла эстетическая часть жизни»: каково художнику перестать выходить во внешний мир

«Казалось бы, это просто еда»

Поскольку я художник, моя жизнь до карантина делилась на работу в мастерской — а мастерская у меня находится дома — и коммуникацию. Примерно пополам. Сейчас я осталась без второй части, которая состояла из выходов. Конечно, я поддерживаю отношения с партнерами и друзьями, мы созваниваемся, общаемся в онлайне. Но это не компенсирует полностью, например, ужины в ресторане, где важна не только еда, но и атмосфера.

Я очень страдаю из-за того, что не могу ходить в заведения, потому что я не очень-то умею готовить. В ресторанном меню уже все написано: заказываешь красивое, вкусное, и всё тебе приносят. Невероятно важная, как оказалось, была для меня штука. Казалось бы, вроде еда, а теперь приходится самим все это готовить из каких-то подручных средств и продуктов!

«Высвободилось много пустоты»

1 / 2

В изоляции ушла эстетическая составляющая жизни и всех коммуникаций, которая была связана с красивым общением, приятными местами — когда ты делаешь дела, но все это происходит как некий ритуал. Ты встречаешься с человеком в кафе, вы пьете кофе, сначала какой-то small talk, потом переходите на дела, заказываете десерты — и это все увеличивает по времени общение, но дает какой-то такой the art of living. А сейчас вот эта вся эффективность от рабочих процессов не уменьшилась, но убрали красоту происходящего. 

Высвободилось очень много пустоты. И нужно ее чем-то заполнять. И когда дома остаешься, вот это пространство, в котором ты сидишь с близким человеком, оно становится для тебя чем-то большим, нежели было раньше. И ты начинаешь строить art of living внутри этого пространства: какие-то свечки, подсвечники, картинки, домашняя одежда.

«Дома хочется выглядеть хорошо»

Меня начинает волновать, как я сегодня оделась! Раньше я дома одевалась очень стремно. Ведь я работаю в мастерской, все время в каких-то грязных штанах, в какой-то грязной потасканной футболке, и все у меня заляпано краской. Вот так раньше выглядела практически в течение всего дня, если находилась дома. И потом, если мне уже надо было куда-то выйти, я одевалась красиво, красила губы и ехала.

Сейчас я, получается, какое-то время пока работаю, остаюсь во всем этом грязном испачканном краской, а потом уже, чтобы просто сидеть дома и проводить время за компьютером, одеваюсь во что-то красивое. И меня это волнует серьезно. На полном серьезе. Мне хочется даже дома выглядеть как-то хорошо.

Ухаживать за собой тоже важно. Я продолжаю делать всякие маски для лица, это все вообще никуда не исчезло. Даже усилилось. Весь мир переместился в квартиру, и стали важны детали в доме. Потом доходят руки до каких-то вещей, до которых раньше они не доходили: оптимизация рабочего пространства, убираюсь, раскладываю вещи. Но в этом, я думаю, нет ничего удивительного. Этим может похвастаться кто угодно.

«Непонятно, как кому-то может быть скучно»

Лучше я расскажу про творческую составляющую. А она такова: из-за того, что высвободилось много времени и пространства в голове, его нужно чем-то тоже заполнять. Может быть, что-то новое открывать для себя в творчестве. Так получается, что я не скучаю совершенно! И вот эти все статьи про то, какие сериалы посмотреть на карантине, какие лекции послушать, какие пройти курсы или чем вообще себя несчастного скучающего занять, я вот это вообще глубоко не понимаю и не разделяю.

Я не понимаю, как кому-то может быть скучно. Мне вообще не бывает скучно, у меня настолько творчество начало расти вширь и вглубь, что я свои внутренние процессы отслеживаю, и мне все это очень интересно. И это все перекликается с моим внутренним состоянием, которое меняется. 

Потому что в любом случае иногда может накатить какая-то тревога, но я ее отслеживаю. Это в любом случае соприкасается с моим внутренним ростом и внутренним развитием. И творческие порывы, и какие-то движения можно отследить. Это интересно. И какие-то даже источники вдохновения — вот даже это состояние мира, которое сейчас происходит, оно тоже становится для меня источником вдохновения. И оно преломляется каким-то образом, проходя через меня, попадает на мои картины.

«Раньше я не писала картины, которые требуют вагон времени»

Моя техника тоже изменилась за время в изоляции. Я сейчас пишу очень большую картину. И если у меня раньше был белый фон, то сейчас там фигура на фоне неба. Это огромный холст, чуть ли не два на два. И я пишу ее уже вторую неделю, на нее очень много уходит времени.

Раньше я не писала никогда таких картин, на которые уходил вагон времени. И я прямо себя чувствую художником эпохи Возрождения. В то время художники сидели в своих мастерских, подолгу вырисовывая каждый пальчик и каждую какую-нибудь финтифлюшку, какую-нибудь драпировку. Или Микеланджело, когда он расписывал Сикстинскую капеллу.

Может, я, конечно, себя переоцениваю, но в моем искусстве какой-то ренессанс наступил, и мне это все очень нравится. И вообще, я суперпозитивно воспринимаю все, что происходит. Я слышала, что бизнесы рушатся, люди сидят без зарплаты, и то, что я говорю это с таким пренебрежением, это не значит, что это меня не коснулось. У моего мужа, например, бизнес закрылся до лучших времен. Но мы не страдаем. Закрылась одна дверь — открывается другая.

«Моя онлайн-школа поднялась с колен»

У меня своя онлайн-школа, и мы как раз недавно сделали новый сайт, набрали преподавателей, с запасом, чтобы их было много. У нас они все не на зарплате, и мы не бегаем в истерике, чтобы людям найти деньги, — они все работают с нами за гонорары на конкретных курсах. У всех них есть сейчас работа. Онлайн-курсы востребованы, их покупают люди, у которых наконец-то дошли руки до чего-то полезного. Поэтому наша школа перед этим всем ужасом только-только поднялась с колен.

А мерч мой связан с интернет-ретейлом. Интернет-магазин работает, доставка работает, все потихонечку продвигается. Мы сделали онлайн-выставку, причем идея ее провести родилась внезапно: то ли я по телефону разговаривала с кем-то, то ли мыла посуду, и у меня в голове сформировалась концепция того, как это надо сделать.

После выставки мы с актрисой Анной Цукановой-Котт сняли видеоарт. Причем на обычный айфон, без визажиста, света, без съемочной группы. А я специально для него создала портрет с вырезанным глазом. Причем написала его на куске хоста минут за десять.

Еще мы вместе с фотографом Дмитрием Журавлевым сняли проект, где я повторяю сюжеты своих картин. Получилось очень круто, но я никак не могла нигде это приткнуть: в Instagram это нельзя выставлять, потому что там сиськи, а замазывать их нельзя, потому что это искусство. 

Вообще, закрывать специально грудь на произведении искусства — как-то это не очень. И я думала, сделаю следующее: я напечатаю эти фотографии в шикарном качестве на алюминиевых дибондах, и мы выставим их в рамках моей какой-нибудь выставки. 

Естественно, все планы в связи с карантином отменились. А эти дибонды у меня стоят уже давно, и в какой-то момент они меня начали страшно бесить. Это классный арт, он готов к эскпонированию, но я не могу его никуда пристроить! В какой-то момент мне пришла в голову идея сделать онлайн-выставку и этого фотопроекта, и она оказалась очень классной.