Почему погас фонарь?

Моего приятеля Костю, выучившегося на инженера-нефтяника, после защиты диплома распределили в Тюменскую область. Ехать туда ему не хотелось. Хотелось остаться в Москве с молодой женой и пойти работать в совместное предприятие. Были в начале 1990-х такие конторы, сокращенно - СП. С кем они совместные - никто не знал. Состояли из людей диковинной по тем временам профессии с загадочным названием «менеджер». Занимались менеджеры тем, что продавали друг другу медные кабели тысячами километров, редкоземельные металлы тоннами и списанные боевые корабли целыми флотилиями. Вот в одно из таких СП и метил Костя. Его уже почти взяли и даже зарплату сказочную по тем временам обещали -долларов двести, а то и двести пятьдесят. А тут - на тебе: распределение. Ехать не хочется, а не поехать вроде как нельзя. Тогда еще следили, чтобы молодой специалист положенный срок на выучившее его государство отработал, потому у неявившегося по распределению могли быть неприятности. Собственно, неприятности Костю не особо пугали. Не хотелось бросать профессию, которой пять лет учился, но и уезжать из Москвы не хотелось еще больше.Мы с Константином сидели на лавке возле памятника Пушкину в Москве, курили. Приятель мой рассуждал о всех плюсах и минусах отъезда в Тюмень или же карьеры в СП. По всем пунктам выходило, что СП - вариант куда более выигрышный. Однако «внутренний голос», как выразился Костя, гнал его в места нефтедобычи.

- Извел меня этот внутренний голос, - пожаловался Костя, - талдычит, что все СП скоро медным тазом накроются, а нефть - направление перспективное.- Ты прямо слышишь его? - поинтересовался я.- Не слышу, но он мне постоянно на мозги капает!- Это как же?- Невозможно объяснить, - вздохнул Костя, - постоянно в голове мысли крутятся, даже ночью. Причем явно не мои мысли... Чужие!Мне нечего было сказать. Костя меж тем решил покончить со своими душевными метаниями.- Короче так! Курим по последней. Если за это время вон тот фонарь погаснет - еду в Тюмень, если нет - остаюсь в Москве.- Ну ты придумал! - возмутился я. - Фонарь погаснет! В них, небось, лампочки каждый день меняют. Ты бы еще сказал - Пушкин с пьедестала рухнет. Не хочешь ехать в Тюмень - так и скажи, а не выдумывай всякую чушь.Однако Костя был непреклонен. При этом курил как-то торопливо и время от времени бросал взгляд на тот самый фонарь - я заметил.- Ну все! - приятель отправил окурок в урну и поднялся. - Фонарь горит- остаюсь!- Подожди, - возразил я. - Ты сказал «курим», а я еще не докурил...В этот момент фонарь погас. Костя посмотрел на меня как на последнего врага народа. Потом на темный плафон фонаря, потом снова на меня. Он был потрясен. Признаться, был потрясен и я.После того случая мне не раз доводилось сидеть на Пушкинской площади. Каждый раз я смотрел - не погаснет ли какой из фонарей. Пусть даже не рядом с памятником, а дальше - на Тверском бульваре. Ни разу ни один фонарь не гас. Через неделю после того случая Костя вместе с женой отправился в Тюмень. Он быстро стал начальником главка, потом пошел по административной линии. Сейчас - совсем большой человек, один из руководителей области. Мы редко видимся, иногда созваниваемся, и Костя всякий раз спрашивает: «Слушай, ну признайся - как ты это с фонарем устроил?» И я всякий раз клянусь, что ничего я с фонарем не устраивал, и всякий раз про себя жалею, что такие штуки мне неподвластны. Эх, если бы я умел такие фокусы устраивать - каких бы я дел натворил...